Форум » "Малфой-мэнор" » Прядь к пряди. Дм/ГП. » Ответить

Прядь к пряди. Дм/ГП.

Soleil: Название: Прядь к пряди. Автор: Soleil. Жанр: angst. Рейтинг: без оного, полагаю. Персонажи: ДМ/ГП. Дисклеймер: герои не мои. Краткое описание: внутренний монолог героя. Действие происходит после 7 книги, только случилось самое ужасное, чего у Джо, я от всей души надеюсь, ни за что не случится.

Ответов - 13

Soleil: Прядь к пряди, волна к волне, завиток к завитку. Серебристая гладь, отражающая солнце. Слишком хорошо – тоже плохо. Слишком красиво – тоже безобразно. Совершенство скучно, я никогда не любил белоснежную античность, алмазную пыль безупречности, гладкий мрамор идеальных форм, нагоняющий на меня тоску. Я подношу руку к волосам и стараюсь немного растрепать причёску, вяло ухмыляясь своему зеркальному двойнику: ”Кого –то мне это напоминает”. Мы оба с ним знаем, что не кого-то, а тебя, но привычно делаем вид, что всего лишь беззлобно подшучиваем, как будто у нас с тобой есть шанс встретиться снова. Но такого шанса больше нет, поэтому я занимаюсь воротом своей рубашки. Какие –то женщины из французского городка Брабант, название которого почему-то напоминает мне о шоколадных конфетах, ночами слепили свои глаза, плетя тонкую паучью сеть кружев, украшающую мою сорочку. Сгибали спины в дрожащем свете свечей, кололи огрубевшие пальцы, зевали, желая поскорее закончить работу и лечь спать. Безымянные Арахны сплели этот шёлковый морозный узор, бросающий причудливую тень на мою шею, подобно тому, что мы видим на полотнах, изображающих испанских грандов шестнадцатого столетия. Я воображаю себя лихим удачливым корсаром, убившим достаточно аборигенов за обладание их золотыми идолами, чтобы сама королева Елизавета подарила мне дворянство. Но это лишь очередные неумелые попытки польстить самому себе, ведь я отлично знаю, что в то время был бы лишь одним из тысяч бездельников, просаживающим наследство бесчисленной родни голубых кровей на выпивку и шлюх, и умер бы от сифилиса, не дожив до двадцати одного. Я набрасываю на плечи голубой бархат, шитый серебром и любуюсь тем, как изысканно его скользящая поверхность гармонирует с цветом моих глаз. Придворный поэт сравнил бы их с поверхностью скованного льдом озера, который сверкает в слабых лучах зимнего солнца. Но у меня нет придворного поэта, а я сам я – лишь достаточно дерьмовый виршеплёт, чтобы потешаться над вынужденными слушать моё безупречно – бездарное творчество холуями на светских раутах. Я закатываю глаза, принимаю позу древнеримского оратора и начинаю декламировать: “О, юноша, лежащий на постели, Шипами устланной от вялых роз, Скажи мне, почему мы не сумели Днём позабыть ночную прелесть грёз?” Ты не поверишь, они мне апплодируют. Впрочем, я мог бы рифмовать “прекрасное – ясное”, они бы всё равно восхищались тем, как я талантлив. За деньги можно купить практически всё, что угодно, даже признание. Конечно, это будет фальшивое признание от фальшивых поклонников, но ведь за деньги нельзя купить ничего настоящего. Впрочем, кое – что настоящее за деньги купить всё – таки можно. Я вдеваю в ухо серьгу из белого золота, на конце которой висит крупная грушевидная жемчужина, за стоимость которой можно было бы приобрести небольшую деревеньку. Но мне не нужна деревенька, ни большая, ни маленькая. Я чёртов городской житель , любой запах, не отдающий жимолостью и весенним померанцом, кажется слишком смердящим для моих урбанистических ноздрей. Нет, мсье, я не умею доить коров, я всегда считал хлеб одним из тех плодов, что растут на вишне рядом с трюфелями, фуа – гра и сладким мясом по - тулузски. Боже, мсье, неужели вы хотите сказать, что фермеры ещё живы? Мсье, вас кто-то разыграл, коровы существуют только в вашем воображении. В реальном мире мы просто подходим к реке сотерна и черпаем из него серебряными кубками с фамильными гербами наших домов. Сотерн кажется жидким мёдом, благоухающим жёлтыми летними цветами. Я предпочитаю урожай 1819 года, мсье, отличный год. Тогда мой прапрадед убил кого – то в нечестной дуэли, а это, мсье, как вы сами понимаете, всегда считалось большой честью в нашем честном доме, фамильный герб которого вы видите на моём и вашем кубках. Вы можете обнаружить его на всём нашем столовом серебре и на всё нашем богемском хрустале. И на нашем севрском фарфоре вы наткнётесь на этот герб. И на нашей чипэндэловской мебели и на наших марокканских коврах. Вы можете даже найти его на моей заднице, если, конечно, очень постараетесь, мсье, потому что моя задница, будучи, в определённом смысле совершенно бесплатной, тем не менее стоит дороже и серебра, и хрусталя, и фарфора, и мебели. И даже, вы не поверите, дороже марокканских ковров, мать вашу! Ты бы, наверное, решил, что я схожу с ума. Но ты уже никогда не сможешь услышать ничего из моих монологов и диалогов, поэтому прости, но я уже беспардонно сам решил это за тебя.

Soleil: Но безумец или нет, я тщательно продолжаю один из тех ритуалов, которые заменили мне жизнь. Оскар Уайлд сказал, что лишь дурак не судит по внешнему виду. Ты –то всегда был дураком, а я нет. Я сужу только по внешнему виду. Я не умею и не хочу судить ни по чему другому. Однажды я решил сделать иначе, и с тех пор поселился в круге ада, предназначенном для тех, кто ежедневно хоронит трупы несбывшихся надежд и обмылки неосуществлённых мечтаний в слишком медленно разлагающемся плотном сгустке мяса, которое не спешит ни таять, ни сгинуть, ни испаряться. Я начал понимать этого рефлексирующего мудака Гамлета. За одно это мне стоило бы тебя ненавидеть. Ты бы посмеялся над тем, что я жалуюсь на ненависть, которая всегда была самой устойчивой опоры моей незыблемой, хоть и дурно попахивающей системы ценностей. Мне пришлось бы вбить обратно в глотку твой идиотский смех, потому что вся проблема заключается в том, что я разучился ненавидеть тебя. Слегка сглаживает ситуацию тот факт, что за это я всё же ещё могу тебя ненавидеть. Гамлет по сравнению со мной показался бы психологам удивительно цельной личностью, но что поделать, если я так собрал себя из разлетевшегося на миллионы осколков стекла, образовавшихся из моей души после того, как ты навсегда лишил меня возможности вколачивать в случае необходимости твой идиотский смех в твоё идиотское горло. Прядь к пряди, волна к волне, завиток к завитку. Люди говорят, что я хорош собой, а я никогда не мог понять, лгут ли они мне так же, как и в случае моих надругательств над стихосложением. Зеркало мне в таких случаях не советчик. Ты же знаешь, что я никогда не мог оценивать людей адекватно, в первую очередь, как все эгоцентрики, самого себя. Иногда я пытаюсь вообразить себя Нарциссом, влюблённым в собственное отражение, но это получается у меня так же плохо, как и всё остальное в жизни. Я не влюблён в себя, я себе даже не нравлюсь. Я нахожу себя слишком прилизанным и блестящим, как будто меня только что достали из подарочной коробки, перевязанной упаковочной лентой. Моя глянцевая внешность омерзительно контрастирует с моим прогнившим нутром, где утомлённый алкоголем разум безо всякого интереса переругивается с трусоватой душонкой, не понимающей значение слова “мораль”. Я всё собираюсь посмотреть в словаре, что такое “нравственность”, но у меня никогда не хватает на это времени. Я занят, я слишком занят, как занят и сейчас. В настоящий момент меня гложет проблема, от которой человек освобожается лишь на те краткие мгновения своего бытия, когда испытывает желание посетить туалет. Я имею в виду проблему выбора.

Soleil: Я выбираю между сапфиром из Камбоджи и бриллиантом из Южной Африки. Безусловно, бог вкуса вопиёт о том, что к голубому следует одевать синий камень. Но сапфиры из Камбоджи не очень высокого качества. Лучшие, как известно, добываются в Кашмире. Я вообще не понимаю, как эта дешёвая дрянь попала в мою шкатулку с драгоценностями. Мне следует закатить истерику на сей счёт, о чём я и делаю соответствующую пометку в своём ежедневнике. Мне придётся выбрать перстень с бриллиантом и посрамить бога вкуса, или сапфир, и стать всеобщим посмешищем. Эта дилемма, положительно, убивает меня. Мне нравится вставлять слово “положительно” куда ни попадя. “Сегодня, положительно, отличная погода. Я, положительно, в настроении увидеть Флоренцию будущей весной. Мне, положительно, давно на всё положить”. Тебе бы стало противно, если бы ты увидел, как бездарно я трачу отпущенные мне годы густых волос, крепкой мускулатуры, отменного пищеварения и каменной эрекции. Но ты больше не можешь испытывать отвращение ни к кому, даже ко мне. Поэтому прости, но я беспардонно испытываю его за тебя сам. Прядь к пряди, волна к волне, завиток к завитку. Я достаю флакон, сделанный из цельного выдолбленного изнутри оникса, вынимаю пробку и капаю пахучей эссенцией себе на запястье. По комнате разливается благоухание самых дорогих в мире духов. Они сделаны по рецепту тех, которыми пользовалась сама Мария – Антуанетта. Та самая женщина, которая искренне не понимала, почему люди, не имеющие хлеба, не желают есть пирожные. Я тоже не понимаю, ведь пирожные намного вкуснее. Чёрт, у меня больше не получается быть даже по- настоящему циничным. Ведь для того, чтобы быть циничным, нужно искренне верить в то, что все хорошие люди – тупые козлы, и лишь ты достаточно умён и смел, чтобы это констатировать. Но ты с твоими проклятыми дружками и с твоим проклятым учителем лишили меня даже этой нехитрой веры. Всё, что мне осталось, это ощущение глобальной катастрофы, рано или поздно настигающей любого человека, который всю жизнь успешно водил себя за нос. От катастрофы за милю несёт разочарованием, вонь которого я сейчас пытаюсь заглушить ароматом самых дорогих в мире духов. Святые угодники, кто-то убил тысячи акров роз, чтобы какой-то козёл мог попытаться вытравить из огрызков своего существования стойкое тление подлой мыслишки о том, что его жизнь ни хрена не удалась!


Soleil: Но, откровенно говоря, мне, положительно, положить на все розы на всём свете. Любопытно, можно ли положить не положительно, а отрицательно? Надо будет обдумать это на досуге. Хотя откуда у меня досуг? У меня нет ни единой свободной секунды. И к тому же я слишком устаю, чтобы думать. Меня измучила эта непрекращающаяся светская активность, которой я имитирую настоящую жизнь с ловкостью мошенника - таксидермиста, впаривающего чучело попугая слепому покупателю, желающему иметь в доме живого какаду. Для того чтобы веселиться двадцать четыре часа в сутки, нужно иметь железное здоровье, упругие мозги и гибкую совесть, с удовольствием вступающую в половую связь с естественным человеческим желанием добиться чего – то большего. Последними двумя качествами природа и почтенные родители наградили меня с отменной щедростью, но организм постепенно начинает протестовать против очередных танцулек, возлияний и более или менее быстрых перепихов с более или менее отвратительно не запоминающимися мне людьми. Я всё чаще начинаю задумываться о том, чтобы припасть к истокам, построить небольшую келью со скромными удобствами, где – нибудь в горах среди густой травы на берегу прохладного ручейка, или что там бывает у ручейков, и удалиться туда, жить вдали от всей это утомительной суеты, напоминающей тараканьи бега без призов. Но я прекрасно осознаю, что слишком ленив и труслив для такого смелого шага, как послать всех, включая самого себя, на хер. Кроме того, горы кишмя кишат разнообразными неприятными насекомыми, в траве могут быть змеи, а от ручья дует. Конечно, я мог бы построить келью и где – нибудь на Бонд – стрит, но быть анахоретом в центре города совершенно не стильно. Проблема в том, что мне решительно нечем больше заниматься. Как сказал один человек, для нас нет ни великой войны, ни великой депрессии. Для человека, имеющего деньги, не страшна никакая великая депрессия, кроме своей собственной, а с ней тебе только Господь Бог поможет справиться, я даже попросил Его об этом, хотя в Него и не верю. Великая война закончилась и равной ей уже не случится, по крайней мере, пару столетий, а столько не протяну, хвала богам, даже я. В минувшей великой войне мне была отведена роль столь жалкая, что воспоминания об этом до сих пор отдаются во мне сладким мазохизмом, этим последним прибежищем законченных неудачников. Великая война стоила тебе жизни, и ты будешь смеяться, но, как оказалось, того же стоила, на самом деле в философическом, мсье, смысле этого словосочетания, она и мне, хотя в данный момент временного континиума я стою, разговариваю с тобой вслух и застёгиваю платиновые пряжки на своих ботинках драконовой кожи перламутрового отлива, последний писк сезона, за их стоимость можно было бы купить маленькую деревеньку, но мы уже выяснили, что мне не нужна деревенька, ни большая, ни маленькая, мне даже не нужны эти перламутровые ботинки, мне, твою мать, нужен только ты, а ты сдох, сдох, чёрт тебя побери, паршивец, поганый урод, будь ты проклят!!!

Soleil: Я сделал такую вещь, которую не прощу тебе до конца своей грёбаной жизни. Я тайком отрезал у тебя прядь волос, как проклятый средневековый рыцарь у какой – нибудь проклятой прекрасной дамы, которая была такой прекрасной по той причине, что так никогда ему и не дала. Я завернул их в белый шёлковый платок, с которого зачем - то спорол фамильный герб нашего дома, и ношу эту херь у того самого места, где у всех нормальных людей находится сердце, а у меня -–высохшая дырка размером с кулак и чёрная дыра размером со вселенную. Но даже это ещё не вершина моего падения. Я ещё больший кретин, чем ты сейчас обо мне подумал. Я отрезал прядь волос у себя и переплёл их с твоими, потому что это рождает в моей больной башке фантазию о том, что так мы с тобой каким – то образом всё же вместе. Теперь ты можешь ржать так, как никогда не ржал при жизни и так, как никогда не делал этого после смерти. Мы никогда не были с тобой друзьями. Мы были с тобой кукольными врагами в кукольной войне, только ты всё это время параллельно играл ещё и в настоящую, ту, которая тебя убила, и ту, о которой я предпочитал не задумываться, слишком увлекаясь нашими сражениями плюшевых медвежат на пластмассовых мечах, воображая, что это будет длиться вечно, пока я, наконец, не наберусь смелости сказать, что был, должно быть, ещё большей скотиной в предыдущих реинкарнациях, раз глумливые боги решили так надо мной подшутить, что мне приходится стоять тут и, задыхаясь от омерзения к самому себе, цедить сквозь зубы, как плевок, дебильную фразочку о том, что, кажется, на самом деле, я, кажется, тебя, это, ну, блин, я, кажется, как же тебе сказать, блин, во тупизм, в Господабогадушумать!!!!!! А игры кончились как-то слишком быстро, и у меня больше не было времени на это. Наверное, на это у меня не было времени никогда, как никогда не было никакого шанса, но, ты знаешь, плевать, я бы рискнул, я бы всё – таки рискнул, я клянусь, клянусь тебе в этом, ты слышишь меня, ты меня слышишь? Не осталось ничего, кроме двух прядей волос, переплетённых друг с другом. Ты – пепел и я – пепел. Прядь к пряди, пепел к пеплу, прах к праху. Я закончил сборы перед вечеринкой. Всё идеально, всё безупречно, всё слишком красиво. Все пятна внутри. Прощай.

marie beyle: Блин, Soleil, как же Вы здорово пишете! Офигительный поток сознания. По второму прочтению наткнулась на пару неточностей, но это так, ерунда по сравнению с самим текстом.

Soleil: marie beyle Мари, большое спасибо. А Вы не могли бы сказать о неточностях, мне бы хотелось знать.

marie beyle: Soleil Узор-узорчатый - в одном предложении, и " я сам я" - опечатка. Ну это так, фигня, чтобы другие не придирались. Основная мысль -идея - любофф (причем настоящяя), страдание и стеб над самим собой за это (циник, блин, романтичный) переданы лучше не придумаешь. Слушайте, а помимо "Разговора..." и этого фика у Вас есть еще что-нибудь? Если "да" - была бы благодарна за ссылку.

Soleil: marie beyle Мари, спасибо за исправление. У меня есть ещё несколько вещей, я здесь уже постила. вот http://malfoyslibrary.fastbb.ru/index.pl?1-0-0-00000394-000-0-0-1132359673 вот http://malfoyslibrary.fastbb.ru/index.pl?1-0-40-00000398-000-0-0-1125180459 и вот http://malfoyslibrary.fastbb.ru/index.pl?1-0-40-00000393-000-0-0-1123024938 А вот это стихо, баллада скорее http://malfoyslibrary.fastbb.ru/index.pl?1-0-40-00000399-000-0-0-1125179613 Если прочитаете, будьте добры, оставьте Ваши комментарии. Буду рада.

The Phantom: очень понравилось

Soleil: The Phantom Большое спасибо. Польщена.

Nataliny: Soleil Очень понравилось! Вы, как всегда, неподражаемы! Когда читаешь ваши произведения, не просто втягиваешься в них, а еще и любуешься красотой образов и написания.

Soleil: Nataliny Большое вам спасибо. Радостно и приятно слышать :)



полная версия страницы