Форум » "Малфой-мэнор" » "Нечего терять"; ГП; Люпин/Блэк; romance, dark. » Ответить
"Нечего терять"; ГП; Люпин/Блэк; romance, dark.
Soleil: Имя автора: Soleil. Название: Нечего терять. Пейринг: Римус наш Люпин и Сириус наш, черноволосый секс-идол, Блэк. Рейтинг: насколько я поняла правила игры, PG-13. Жанр: romance, true romance. Содержание: бесплодные, увы, сожаления и сладко-горькие воспоминания о прошлом.Предупреждение: смерть персонажа (дементор эту завесу побери!)
Ответов - 11
Soleil: НЕЧЕГО ТЕРЯТЬ. Знаете, для человека, который с самого детства не был балован жизнью, любая искорка тепла – величайшая драгоценность. Ты учишься быть благодарным, благодарным за всё. И учишься не желать слишком многого, чтобы не искушать судьбу. Ты довольствуешься тем, что есть. И смертельно, до дрожи, до тёмного комка тоски в солнечном сплетении, боишься потерять то, что имеешь… -Как ты мог? Как ты мог так о нас подумать? -Послушай, тебе нечего стыдиться. Это не твоя вина, а твоя беда. Ты правда решил, что мы тебя бросим, если узнаем? Я сижу на постели, закутавшись в одеяло до самого подбородка. Яркий свет весеннего солнца остро, до боли режет мне глаза. Все мои чувства обострены сильнее обычного. Я почти ощущаю исходящий от меня нестерпимый запах мокрой свалявшейся шерсти – запах застарелой ненависти и отвращения к себе самому. -Мы не бросим тебя. Понимаешь, не бросим! – в голосе жар, в карих глазах – неподдельное сочувствие. Глаза сейчас старше его самого. Он вообще иногда кажется удивительно взрослым, почти старым и умудрённым жизнью. Но бывает таким очень редко. Слишком редко, и оттого почти пугающе. Я избегаю его взгляда. Избегаю глаз и других. Мне всё ещё трудно поверить в реальность происходящего и в реальность того, что они говорят мне. Так же трудно, как было тогда, когда я узнал, что кто-то может захотеть общаться со мной. Что кто-то может захотеть назвать меня своим другом. Меня, от которого неощутимо для всех остальных, но всё же отчётливо и сильно должно пахнуть страхом себя самого… -Ты нас плохо знаешь. Это, пожалуй, почти обидно, что ты от нас скрывал. Но теперь всё будет совсем по-другому, - ободряющая улыбка на тонко очерченных губах обещает мне, что кошмар позади, что теперь жизнь действительно пойдёт иначе. И я уже почти готов поверить, как я верю в то, что завеса чёрных волос, которые он откидывает с лица небрежным летящим жестом – это самое красивое из того, что я видел в жизни. Тёплая тяжёлая рука ложится мне на плечи. Ещё одна – намного меньше и прохладнее – неловко хлопает по спине. И рука третьего, откинувшего назад волосы, теперь ласково треплет мои. -Всё хорошо, приятель. Тебе не о чем беспокоится. Мы – твои друзья. -Да, друзья! И мы обязательно что-нибудь придумаем. Вот увидишь. Я до сих пор не произнёс ни одного слова. Киваю – быстро и немного нервно. Сглатываю застрявший в горле комок. Друзья. И они не отвернулись от меня. Пусть будет то же, что и раньше – нечеловеческая боль, выкручивающая суставы и мнущая кости, как старую бумагу, смертельная тоска и смертельный голод, страх убивать и страх быть убитым, одиночество зверя среди людей… Пусть будет так. Я хотел бы, чтобы этого не было. Но если иначе нельзя – то пусть будет. -Спасибо вам. Друзья. Просить о большем – искушать судьбу. А мне есть, что терять.
Soleil: -Как ты мог? Как ты мог привести его туда? Ты что, не понимаешь, чем это могло закончиться? -Я же уже извинился, Джеймс! -Ах, ты извинился?! Да ты понимаешь, что теперь ты хоть до конца жизни можешь перед ним извиняться, но он всё равно тебе никогда этого не простит?! -И что мне теперь прикажешь делать? Пойти и спрыгнуть с Астрономической башни?! Это тебя успокоит? – в голосе отчётливо слышится собачий рык, губы искусаны в кровь, но в синих глазах – только отчаянная холодная ярость. -Не знаю, что тебе теперь делать. Понятия не имею. Но хочу тебя предупредить, что с этой ночи ты заимел себе на всю оставшуюся жизнь смертельного врага, и я бы тебе посоветовал быть поосторожнее. Уверяю тебя, что он будет искать возможности тебе отомстить. И я совсем не уверен, что буду готов спасать твою шкуру. -Ой, брось! Ты же не допустишь, чтобы мы разругались из-за этого слизеринского болвана? В конце концов, я действительно перед ним извинился. Не на колени же мне перед ним становиться. Питер хихикает, но Джеймс бросает на него сердитый взгляд, и тот сразу же осекается. -Между прочим, тебе не мешало бы ещё у кое-кого попросить прощения. В твоей дурной башке случайно не появлялась мысль, что стало бы с Ремом, если бы мне не удалось предотвратить твою идиотскую затею? А ты пока даже не соблаговолил перед ним извиниться. Или чистокровный наследник древнего рода Блэков слишком горд для того, чтобы унижаться до извинений перед оборотнем? -Я.. Ты… Да как ты можешь… Ты же знаешь, что я никогда…Как ты мог такое сказать?! Ты же знаешь, что для меня…– ярость на его лице теперь смешана с болью. Резко, чуть ли не в два шага он выбегает из спальни. В воздухе повисает тяжёлое, почти физически ощутимое напряжение. Никто не смотрит друг другу в глаза. Джеймс тяжело вздыхает, начинает колотить об стену кулаком. -Я не должен был так говорить! Я встаю и молча выхожу из спальни. Он действительно сидит на самом верху Астрономической башни. Чёрные волосы трепет ветер. Несмотря на все жуткие события минувшей ночи, моё сердце делает привычный кульбит и улетает куда-то много дальше видимой грани неба, почти такого же синего, как его глаза. Он оборачивается ко мне. Я вижу, что он плакал. Я почему-то именно это и ожидал увидеть. -Я самый большой идиот, который когда-либо учился в Хогвартсе. -Неправда, - я улыбаюсь и сажусь рядом. – Бывали и похуже. -Наверное, мне действительно стоит прыгнуть сейчас вниз и избавить мир от своего нелепого присутствия. Тогда по крайней мере моя мамаша и Снейп будут счастливы. -Зато другие не будут. -Да?- он горько усмехается. – И кто же? Ты слышал, что Джеймс сказал? Никогда не подозревал, что он может такое обо мне подумать. Неожиданно я злюсь. Под теми, кто не будет счастлив, я в первую очередь имел в виду самого себя. -Джеймс так о тебе не думает. Он сказал сгоряча, потому что смертельно на тебя зол и сейчас с удовольствием бы превратил тебя в рогатую жабу, чтобы ты ею и остался до конца своих дней, - довольно суховато говорю я. -А ты?- в его голосе непривычная робость. Я недоверчиво смотрю на него. Он кажется смущённым и растерянным, как ребёнок. В его глазах странное, никогда не виданное мною раньше выражение. Неужели страх? Да, я не ошибаюсь. В этом я не могу ошибиться. Я знаю страх, как никто. Я пропитан им до кончиков ногтей и до острия клыков. Я сам – этот страх. Неужели он так боится, что я не прощу его? Я мог бы простить ему, наверное, всё на свете… -Ну, я не стал бы превращать тебя в рогатую жабу. Лучше в гигантского слизня – так было бы ещё противнее, - выдавливаю я из себя натянутую улыбку. Незамысловатая шутка действует, он расслабляется и весело улыбается мне в ответ. -Давай я лучше просто навсегда останусь псом. Тем более что Джеймс мне это уже не раз предлагал. -Угу. А мы будем тебя выгуливать только на очень прочном поводке, чтобы у тебя не было возможности опять натворить глупостей. -А жить я буду в конуре… -И спать, привязанным на цепи… -И носить намордник… -И кусать слизеринцев… -И…- он осёкся. – А ты правда простил меня? Он опять серьёзен. И опять в его глазах что-то странное. Только сейчас я не могу понять, что же это. -Простил, конечно, - говорю я спокойно. - Ты же мой друг. И никто никогда не узнает, о чём я думаю, произнося это. Пусть будет то же, что и раньше –долгие разговоры и прогулки в Хогсмид, ночные вылазки в секретные уголки замка и стайки щебечущих девчонок, заворожённое скольжение взглядом за рукой, откидывающей с лица завесу чёрных волос, а раз в месяц после нечеловеческой боли– отчаянные, дикие звериные пляски и бег на край весёлого шального безумия, бег от самого себя… Пусть будет так. Я хотел бы, чтобы было по-другому. Но если иначе нельзя – то пусть будет так. -Спасибо тебе. Друг. Просить о большем – искушать судьбу. А мне есть, что терять.
Soleil: -Как ты мог? Как же ты мог?! – мой вой до краёв заполняет мёртвую тишину старого пустого дома. Я никогда не думал, что буду кричать так, не будучи зверем. Я разбиваю в кровь свои пальцы, колотя по поверхности обшарпанного стола, по стенам, с которых свисают клочки грязных обоев, по полу, не замечая, как в руки впиваются стеклянные осколки разбитой бутылки. Моё сердце никогда больше не станет гулко колотиться о рёбра при взгляде на чёрную завесу волос, падающих на плечи словно в замедленном, навсегда замедленном для моих глаз движении, потому что другая чёрная завеса навеки укрыла его от жизни. За окном небо, которому никогда не стать таким же синим, как его глаза. Когда я видел его последний раз в том ненавистном ему доме, на прощание он сказал мне: “Ты знаешь, я и представить не мог, что так всё обернётся. Что Джеймс умрёт, что Хвост станет предателем, что я проторчу двенадцать лет в самом аду…Я думал, все будут жить долго-долго и почти идиотически счастливо. Что Джеймс и Лили будут растить сына, а мы все станем навещать их. Что мы никогда не расстанемся. Столько всего можно было бы сделать, столько, что я уже никогда не успею. И я думал, что ты…Что ты… Может быть, мы могли бы…” А потом он замолчал, и в его глазах я снова увидел то же странное выражение, что и много лет назад. Я ничего не сказал ему в ответ. Старая привычка помешала мне поверить. Поверить в то, что и тогда, и там, на крыше Астрономической башни, он думал о чём-то, что я всегда считал невозможным и немыслимым. -Как же ты мог? – кричу я, не зная, кого спрашиваю – его, посмевшего умереть, себя, не посмевшего поверить… Я знаю теперь, что не нужно бояться искушать судьбу. Я знаю теперь, что никогда не нужно бояться потерять то, что имеешь. Я знаю теперь. Но слишком поздно. Потому что на сей раз мне больше нечего терять.
Люциус Малфой: Нужно в шапке текста указывать, что все права на героев у тети Ро
Soleil: Люциус Малфой А что, кто-то может этого не знать? Ок. Буду. Мерси.
Люциус Малфой: Хорошая история. Интересный Блэк. Мятежный и уязвимый. Хороший и легкий язык текста. Респект)
Soleil: Люциус Малфой О, большое спасибо! Рада услышать такой хороший отзыв от Вас.
Люциус Малфой: Soleil Я люблю Блэка Спасибо Вам)
Джеймс: Присоединяюсь к Люциусу. Мне понравилось. Лего читается. Герои показаны объёмными. Как мне показалось нет чёткой оценки об их "плохости" или "хорошести" То есть показаны не ангелами, но и не отморозками, простите. Что приятно. Хотя не люблю этот пейринг, фик понравился. Что странно и может говорить лишь о достойнствах твоего произведения.
Denatrisse: Очень красивая и умеренно печальная история. Не слезовыжималка, но и не утопическая картинка.) Очень реальные Блэк и Ремус. Вроде как и не яркие, и не раскрытые (даже объем текста этого не позволяет), но в то же время живые. Спасибо Вам.)
Soleil: Большое и искренне спасибо за такие чудесные отзывы!
полная версия страницы