Форум » "Малфой-мэнор" » ГП: "Июль", PG-13, МУ\ГГ » Ответить
ГП: "Июль", PG-13, МУ\ГГ
Суси -нуар: Название: Июль Автор: Суси-нуар Бета: Regis Пейринг: ГГ\МУ Рейтинг: PG-13 Саммари: Большое получается из малого. Даже самая незначительная вещь может вместить в себя больше чем вся Вселенная. Чувства, предметы… Все сыграет свою роль прежде чем исчезнуть навсегда. Дисклаймер: «Не шалю, никого не трогаю, починяю примус…» Булгаков, «Мастер и Маргарита». От автора: Заранее извиняюсь перед читателями, если им покажется, что все герои ООС. У меня это вполне возможно. ) Посвящается Regis. Я знаю тебя гораздо хуже, чем хотелось бы, но все равно успела проникнуться искренней симпатией. Спасибо.
Ответов - 13
Суси -нуар: Лето пришло в Лондон как будто нехотя. Так, словно у него были дела по соседству. Даже не дела – делишки. Милые, приятные сердцу глупости. Лондонский июль никогда не был желтым и насыщенным. В этот раз и подавно. В движениях воздуха сквозила усталость, на лицах людей – отрешенность. Впрочем, не все замечали это тускнеющее с каждым днем настоящее. Посетители дорогих ресторанов все так же курили сигары, источающие аромат престижа, а значит, жизнь продолжалась. «Все хорошо», - сказал отец Гермионы за завтраком, и ее мать согласна кивнула. В их семье «хорошо» было синонимом «неизменно». Все действительно было по-прежнему. Мистер Грейнджер шелестел газетами тогда, когда ветер выходил на вечернюю прогулку. По нескольку раз в день он говорил «Йоркшир», считая, что это слово помогает ему рассеять мысли и прийти к внутренней гармонии и успокоению. Обычно это веселило маму Гермионы. Она громко смеялась и тем самым распугивала голубей, искавших хлебные крошки на площади за окном. Родители Гермионы любили приглашать друзей, приятелей, родственников, коллег по работе и календарные месяцы на чай. В их квартире никогда не было чая, только кофе, но на это никто не обращал внимания. Чтобы спастись от жары, мама Гермионы как можно чаще принимала душ и ходила по квартире в нижнем белье. Она любила сидеть на кухне и молоть кофе. Она перебирала кофейные зерна длинными пальцами и слушала песни из французских фильмов. Гермионе было тоскливо. Так, словно что-то ускользало из ее жизни. Гермиону пугали тени, скользящие ночью по комнате и трель телефонного звонка. Она писала стихи между печатными строчками в книгах, а по утрам ей хотелось крекеров. Однажды Гермиона подошла к зеркалу и сказала: «Я – это просто я». Легче от этого не стало. Фраза теряла звуки и таяла. Смысл хрипел откуда-то из-за амальгамы: «Привет, крошка!», но его можно было заглушить хлопками. Гермионе было невыносимо пить кофе по утрам и смеяться над шутками родителей, и они это заметили. «Что-то не так?» – спросила женщина, которая была ее матерью и обладательницей завораживающего голоса. Иногда Гермионе казалось, что важным для нее является лишь второе. Гермиона виновато улыбнулась. Ее родители были недовольны. Они умножили свои предположения на два и сделали выводы. Они любили зайчика, котенка, дочку-лапочку, девочку, которая разрисовывала обои яркими акварельными красками, читала умные книжки и разбавляла клубничное варенье минеральной водой. Теперь она стала для них чем-то вроде трассы с односторонним движением в тот момент, когда ты понимаешь, что тебе надо в другую сторону. Родителям Гермионы это мешало. Они уже не могли играть в шахматы на карманные календарики и улыбаться так, чтобы всем сразу становилось ясно, что они - стоматологи. Мистер Грейнджер теперь все чаще запирался у себя в кабинете, чтобы решать какие-то, известные только ему одному, вопросы, в то время как его жена проводила вечера, сидя в плетеном кресле на балконе. Она курила тонкие ментоловые сигареты и стряхивала пепел вниз, на плиты площади. Когда мать Гермионы пересекала площадь в любимых красных туфлях, люди прекращали обсуждать политическую обстановку в стране и подходили к окнам. Красные туфли на шпильке. Десять сантиметров. Ни на один миллиметр меньше. Так бы никто не согласился. Красные настолько, насколько вообще что-либо может быть красным. Никакого бантика спереди. Расстрелять бантик! Зачеркнуть! Не допустить произвола! Розочка? Боже упаси! Розочку списать за ненадобностью. Как можно даже думать о таком?! Не исключено, что в таких туфлях по горным ручьям плавали бесстрашные лилипуты во времена столетней войны; тогда, когда люди играли в игру, любимую всеми до наших дней – «А наши принципы круче!». А вы мне говорите «розочка». Эх, куда катится мир… Родители Гермионы прибегли к последнему средству, которое могло бы вернуть все на свои места. «Мы тебя любим», - сказали они. Гермиона посмотрела в окно. Небо постепенно темнело. Краски сгущались. «Я тоже себя люблю», - сказала она и ушла в свою комнату. Засыпая, Гермиона думала о клубке желтой шерсти, который закатился под диван в гостиной. Так было спокойнее и проще. На следующий день ее отвезли к Уизли.
Суси -нуар: * * * Семейство Уизли приняло ее, как всегда, с распростертыми объятиями. Порой Гермионе казалось, что они настолько дружелюбны по отношению к людям, потому что им хочется, чтобы у них в доме как можно чаще бывали гости. Она думала, что им нужно это не потому, что они милые и приятные люди, а потому, что тогда, когда в доме есть кто-то посторонний, намного проще сдерживать себя. Идиллия и семейный уют, царившие в доме Уизли, казались Гермионе наигранными. Она легко могла представить Артура, бьющего тарелки и доказывающего свою правоту таким способом за неимением другого. Глубокие тарелки выглядели так, словно их только что выкрали из музея этнографии. Фольклорный рисунок на глиняных бочках. Прелестно! Тарелки достаточно глубоки для того, чтобы людям не приходилось просить добавки ароматного прозрачного бульона с фрикадельками. Характерный звон, который можно услышать, когда ставишь такую тарелку на стол, обязательно привлекает внимание полосатого кота. Он вытягивает передние лапы, зевает и как бы нехотя идет на кухню, предвкушая. Эти тарелки нелегко разбить. Когда они падают – часто отбивается кусочек. Впрочем, это их не портит. Через некоторое время в такие тарелки можно сажать комнатные растения. Если на дно положить монетку, то вы обязательно забудете о ней к тому моменту, когда решите пересаживать цветы. Находить в земле монетки всегда забавно. Возможно, так делал и Иммануил Кант между обедом и семичасовой прогулкой. В основном Гермиона общалась с Джинни. Ей не особо хотелось с кем-либо разговаривать, так что Джинни, на реплики которой можно было не отвечать (так она была увлечена своими монологами), подходила как нельзя лучше. К тому же, вся мужская часть семейства во главе с Артуром после завтрака уходила играть в квиддич на дальних полях. Джинни смеялась и говорила, что они ушли на плантацию. Гермиона могла бы убедить себя, что это правда, но ей не хотелось. - А потом, он позвал меня смотреть матч. Я, конечно, надела мою новую сиреневую мантию… - А ты знаешь, что подорожник относится к семейству подорожниковых и его добавляют в кровеостанавливающее зелье? – Гермиона прервала восторженный рассказ Джинни. - Что? Нет. Теперь буду знать, – Джинни улыбнулась. – Так вот, в магазине еще была зеленая мантия, но я не хотела, чтобы все подумали, будто я – поклонница Слизерина. Учитывая, сколько раз Рон порывался разбить нос Малфою, - она рассмеялась. Дальние поля… Поля, по бокам которых растут деревья, а если смотреть прямо, то двадцать четыре часа в сутки можно видеть небо: голубое, с вмятинами облаков по утрам, сиренево-медовое на закате и черное, как тысячи котов - ночью. Ковыль и райграс. Колышущееся море трав. Если смотреть на эти поля со стороны дома, то, кажется, что смотришь на желе из крыжовника, воздушное, дрожащее на ветру. Просто иллюзия… Два поколения Уизли могли бы хорошо поработать и создать отличный газон. Сто лет регулярной подстрижки травы… Засекаем время?
Суси -нуар: После трех часов дня солнце постепенно садилось за горизонт, а воздух становился прохладней и чище. В это время Гермиона и Джинни садились на траву возле дома, ели печенье, запивая его яблочным соком, и изредка перебрасывались парой фраз. В воздухе витал сладкий аромат цветов. С тем же усердием, с которым Молли днем закатывала в банки малиновое варенье и компоты, она сажала цветы. Анемоны, маки, хризантемы, гладиолусы, ирисы… Хаос лета во всем своем великолепии и необузданной энергии врастал в землю, становился частью стеблей и бутонов. Иногда Джинни приносила из дома оранжевый тазик с мыльной водой и трубочки для того, чтобы они с Гермионой могли пускать пузыри. В такие дни Молли садилась неподалеку от них и вязала. Многослойные длинные юбки и льняные рубашки делали ее похожей на пастушку. Особенное сходство придавали рыжие волосы, которые Молли небрежно собирала заколкой. Некоторые пряди выбивались из прически и спадали ей на лицо, от этого женщина становилась еще более домашней. Они сидели втроем до вечера. Пока Молли рассказывала им местные предания, перемежая их рассказами о лечебных травах и декоративных цветах, Гермиона неустанно следила за ее руками и желтой шерстяной ниткой. Среди пения птиц, она выделяла позвякивание спиц. Двадцать сантиметров металла. На концах белые пластмассовые кружочки, чтобы не спадало вязанье. Не острые, но при желании на них можно накалывать опавшие листья. А можно кого-то убить, а потом скрываться от полиции, авроров и своей совести. Каждые три дня переезжать в новую гостиницу, после полуночи пить виски в баре и курить в постели, выдыхая сигаретный дым в потолок. Еще неплохо купить пистолет и ботинки на резиновой подошве. Так можно будет отстреливаться от «хороших парней» и ходить почти бесшумно. Если, конечно, никто не положит паркет, половицы которого всегда скрипят в неподходящий момент. Мировой опыт подсказывает, что всегда найдется какой-нибудь идиот, который непременно положит паркет. Видно, люди стали так далеки от природы, что хотят иметь под рукой хотя бы ее суррогат. Да, как ни крути, а спицы – хорошая штука.
Суси -нуар: * * * В ту ночь Гермионе не спалось. Когда она все же ненадолго забылась тревожным сном, ей приснилось, что она сидит на огромной куче апельсинов, а внизу стоит профессор Бинс и задает ей вопросы по древней магической истории, она отвечает, но он не слышит ее ответов. Профессор морщит нос, вздыхает и вертит в руках перо. Гермиона снова и снова кричит ему ответы, но он все так же не слышит ее. Потом он садится на стул и говорит: «Мы вынуждены вас исключить, мисс Грейнджер. Теперь вам придется всю жизнь работать в тайном отделе Министерства магии. Вам там будет хорошо. Там все такие». На этой фразе она проснулась. Джинни спала, на стене тикали часы, из распахнутого окна доносилось стрекотание цикад. В комнате было душно. Гермионе казалось, что постельное белье было насквозь пропитано водой. Пружины кровати скрипели при малейшем движении. Множество металлических спиралек, ритмично подрагивающих в такт времени. Кое-где ржавых. Кто знает, что они таят в себе? Миллиарды пылинок съезжают по их тельцам куда-то в вечность, соскальзывая и ускользая. Возможно, расправившись и став ровными, как игрушечные солдатики или карандаши, они бы отправились изучать археологию. Возможно, пошли бы в бар для пружин в отставке. Так или иначе, они могли бы прожить яркую жизнь, а вместо этого, вынуждены болтаться между прошлым и будущим и, все-таки, ближе к прошлому. Гермиона поднялась с постели и вышла из комнаты. На диване в гостиной, обхватив руками колени, сидела Молли Уизли. Глаза Гермионы уже давно привыкли к темноте, и ее сознание выхватывало из густой темноты ночи очертания различных предметов. Услышав ее шаги, Молли обернулась и приглашающим жестом похлопала по дивану возле себя. Гермиона села. - Не могу уснуть. Душно, - сказала она. - Я так и подумала. Голос Молли был спокоен. Такой голос бывает у человека, который знает, что делает, и уверен, что никто не будет ему возражать. - Я знаю, тебе сейчас нелегко, но все будет хорошо. Все всегда бывает хорошо, если хочешь этого, - Молли накрыла руку Гермионы своей. Гермиона закрыла глаза. Ей совсем не хотелось говорить что-то, кроме того, что она уже сказала. Пока ты не говоришь о проблеме, можно сделать вид, что ее нет. Когда говоришь, возможность уйти – это сделать вид, что нет тебя. Тонкая бретелька ночной рубашки давно съехала, обнажив загорелое плечо Гермионы. Молли подвинулась ближе, обняла девушку и чмокнула ее в нос. Так мило, так по-домашнему. Словно она была ей сестрой или кузиной. Так, словно после этого не она целовала ладошки Гермионы, ее плечи, шею, лицо… Словно не она вдыхала аромат юности и гладила непослушные кудри. Словно не ее дети и не ее муж спали в это время на втором этаже. Гермиона не сопротивлялась. Ей уже было все равно. На нее накатила какая-то странная усталость, которая смешалась с ароматом кофе и слив, который исходил от Молли. Казалось, она вообще пахла всем: бананами, персиками, медом, ванилью, ирисками и полевыми цветами… Будто она купалась в таинственных, пахнущих сладким небытием горных ручьях. Таких далеких, наполненных мудростью гор и простотой равнин. Необыкновенных. Молли пахла всем и ничем. Гермиона просто утопала в этом запахе, пока Молли собирала растерянность и нерастраченную нежность с ее кожи. Пока время остановилось Пока цикады замерли. Пока южный ветер не поменялся на юго-западный. Пока все не закончилось. * * * Гермиона Грейнджер - владелица сети магазинов по продажи мантий для подростков, мать троих детей, отличная хозяйка и любящая жена, спустилась на первый этаж для того, чтобы выпить чаю со своей подругой, приехавшей погостить на выходные. Та приехала не одна: вместе с ней была ее пятнадцатилетняя дочь и семилетний сын, который, казалось, переловил уже всех бабочек в округе. - Эмили, помоги мне принести тарелки с печеньем и пирожными, - обратилась Гермиона к девушке. Та поднялась с дивана и направилась в сторону кухни. Гермиона закрыла за собой кухонную дверь. - Эмили, я надеюсь, что ты будешь умной девочкой и не расскажешь никому о вчерашнем, - сказала она, протягивая девушке поднос с фруктовыми пирожными. – Не думаю, что тебе кто-то поверит, так что не стоит портить себе жизнь и репутацию, что в современном мире, впрочем, одно и то же. Взяв тарелку с печеньем и сахарницу, она вышла из комнаты. Прошлой ночью Гермиона пахла всем и ничем.
Снарк: В целом: написано красиво и стильно. Молли Уизли - это дочь Джинни? (А почему тогда она носит фамилию матери? Незаконнорожденная?) Признаться, мне НЕ показалось, что атмосфера, которая так старательно прописывается в фике закономерно подготавливает читателя к заключительным фем-отношениям. У меня сложилось впечатление, что атмосфера - одно, а эротическая кульминация - совсем из другой оперы. И последний эпизод с запугиванием девочки как-то странно смотрится.
Нюшка: До того момента как Гермиона спустилась на кухню - все просто восхитительно. Дальше обрывается одни фик и начинается другой. Не менее хороший, просто - другой. И объединять их не стоило, они слишком разные. Очень понравилась заключительная часть. Браво! И еще - респект за Гермиону. Ее ощущения-эмоции-размышления и стихи между спечатных строчек...Гермиона просто - ах, как хороша...
Суси -нуар: Снарк Снарк пишет: цитатаМолли Уизли - это дочь Джинни? Э... Это ее мама.Я так думала. Я что-то напутала с персонажами Роулинг? Снарк пишет: цитатаУ меня сложилось впечатление, что атмосфера - одно, а эротическая кульминация - совсем из другой оперы. И последний эпизод с запугиванием девочки как-то странно смотрится. Про атмосферу и эротическую кульминацию ничего объяснить не могу. Так оно написалось. А последний эпизод... Это попытка показать, как повлияло на психику Гермионы "общение" с матерью подруги. Спасибо за отзыв. Нюшка Возможно не стоило это объединять, но мне кажется, что все достаточно логично. Впрочем, вполне возможн, что только кажется. Спасибо за отзыв. Приятно, что что-то понравилось.
Нюшка: Суси -нуар Да мне понравилось! И не "что-то", а даже все! Просто...Ну не знаю как сформулировать...Длинное и детальное начало. Невероятно красивое и стройное. А потом - сцена с Молли. ИМХО - слишком резкий переход от углубленности в себе, от какой-то не_реальности к действительности. Просто эти отрывки текста кажутся несколько разнородными. Сцена с Молли несколько шокирует. А впрочем, чем больше думаю, тем больше прихожу к выводу, что в этом есть смысл. Возможно, так было и задумано? Тряхнуть читателя. Чтобы внимание заострить?
Снарк: Суси -нуар Бррр, я не была достаточно внимательна и приписала тексту элементы, которые он не содержит Извиняюсь
somebody: мне понравилось... завораживает, хотя я фем и не люблю. ВотЪ)
Суси -нуар: somebody Спасибо. )
The Phantom: Суси -нуар оффтоп: за время твоего отсутствия произошли кое-какие изменения, и текст, который для тебя Эльга перевела на фикатон, удалили с КФ (его выкладывал я, потому и удалили). поэтому он висит тут: click here
Суси -нуар: The Phantom Спасибо за информацию.
полная версия страницы