Форум » "Старый Замок" » Незаменимый, слэш/ориджинал, автор: Juxian Tang » Ответить
Незаменимый, слэш/ориджинал, автор: Juxian Tang
Люциус Малфой: Название: Незаменимый Жанр: слэш, ориджинал Пэйринг: м/м Рейтинг: R Саммари: "Когда-то Антуану казалось столь невыносимым видеть разочарование в его глазах, что он предпочел видеть в них пустоту. Что ж, с этим ему придется жить..." Примечание: Фик написан на конкурс по картинкам, картинка No 1
Ответов - 68, стр:
1 2 All
Люциус Малфой: Он знал, как это будет - и все же надеялся, что именно для него все закончится по-другому. Такая вот невольная слабость, которую нельзя было позволять и о которой, слава Повелителю, никто не знал. К тому же, ни на чем не основанная - разве отдел реформации когда-нибудь допускал неряшливо выполненную работу? Антуан видел результаты их деятельности раньше - они всегда были безупречными. И все-таки каждую ночь из двадцати четырех, проведенных в одиночестве, он позволял себе эту иллюзию надежды. Что ему вернут Оливера... не таким, как возвращают остальных. По какой-то причине, чудесным образом, Оливер не изменится. В нем останется - хоть что-нибудь. Жалкая наивность... Все его мечты обратились в пыль - и горький, как полынь, вкус во рту - в тот самый миг, когда Антуан увидел, как он входит - щелкает каблуками, поднимает руку в салюте. - Инфериор Оливер Крейг О'Вернер реформирован и прибыл в ваше распоряжение. В голосе была та же безукоризненная четкость, что и в движениях - и ни тени сомнения в глазах в ответ на вопрошающий взгляд Антуана. Поза тоже была образцовой - идеально прямая осанка, как и надлежит стоять младшему в присутствии старшего, чуть смягченная природной грацией. Раньше он никогда не стоял так передо мной наедине... Разочарование нахлынуло, перехватывая горло - и все же Антуан жадно узнавал, впитывал все, такое знакомое: узкие запястья, кажущиеся почти хрупкими; длинные пальцы, обтянутые черной кожей перчаток. Острые скулы тонкого лица, аристократически-бесцветного - О'Вернеры, древний северный род. Крупный рот, сжатый в твердую линию - и бледные ресницы, светлое золото, от которых взгляд казался бесстрашно-открытым и безжалостным. - Вольно, брат-инфериор. И только тогда плечи слегка расслабились, прядь светлых волос упала на щеку. На мгновение Антуан почти поверил, что сейчас серые глаза сузятся в знакомой усмешке - так, что покажется, будто в них отразились осколки луны. И все будет, как раньше. И он задал этот вопрос - который не нужно было задавать. - Ты помнишь меня? Как я скучал по тебе... Двадцать четыре дня без тебя.
Люциус Малфой: Выражение глаз не изменилось - тонкий слой льда над серой водой. И ответ прозвучал отчетливо, словно заученный. - Я знаю, кто вы, коммандер-супериор. Ну конечно. - Брат-коммандер. Называй меня брат-коммандер. - Голос прозвучал устало, глухо - не так, как должен разговаривать командир. Но Антуан ничего не мог поделать, не мог справиться с собой. Ему следовало быть к этому готовым. Но он не сумел - не подготовился. Я представлял нашу встречу по-другому... - Слушаюсь, брат-коммандер. Он знал, что больше Оливер не ошибется. Воспринял его слова, как приказ, и будет следовать им, а его очищенная память аккуратно зафиксирует новые сведения. Реформированные не забывали ничего из того, что узнавали после процедуры. И никогда не допускали неточностей. Из-за этого некоторые ученые даже рекомендовали сделать реформацию рутинной для комбатантов и младшего командного состава. Возможно, когда-нибудь так и будет - только Антуан не хотел думать об этом. То, что произошло с Оливером, было необходимостью. Но сам Антуан - он сам, наверное, предпочел бы умереть, чем забыть все - вот так. Забыть эти четыре года, что они провели вместе, и то, как они вцеплялись друг в друга липкими от засыхающей крови руками после удачной операции - хмельные от близости смерти, от близости друг друга, от того, что выжили - и то, как Оливер шептал: - Думал, мы уже никогда не останемся одни, братец. Как он мог бы забыть этот голос, кристально-четко выговаривающий слова - который даже минимальная ленивая растяжка делала поразительно интимным? Он мог не помнить, где это было - очередной захваченный замок, чужие комнаты, чужая мебель, чужая посуда на столе. Но он помнил, как гремели по полу серебряные тарелки, которые он сталкивал, чтобы Оливер мог откинуться назад. И серые глаза смотрели на него потемневшим, шальным взглядом, в котором плясали отблески свечей. - Давай, братец, мне долго еще ждать? И Антуан рывком раздвигал ему колени, в нетерпении путался в застежках - и Оливер помогал ему, приподнимая бедра, а на скулах у него горели два ярких пятна. Его одежда пахла порохом и кровью, и от этого запаха Антуан пьянел еще больше. И когда он наконец добирался до узких бедер и впалого живота, находил выступающую кость лобка, и мягкие колечки волос, и горячую, шелковую упругость члена - все остальное становилось неважным: то, что сегодня они выжгли еще несколько километров этой неприветливой земли, то, что завтра им опять придется разбираться с пленными греховниками - которые опять откажутся отступиться от своих заблуждений - и придется их жечь и расстреливать, и взрывать этот замок, такой старинный и мрачно-величественный и неприспособленный для жизни... В эти моменты Антуан мог не думать ни о чем. Были только худые руки, притягивающие его ближе, и сильные ноги, стискивающие его ребра - и жаркий рот, больше не сжатый в линию, а щедрый и яростный, терзающий его губы. И непристойности, срывающиеся с языка наследника О'Вернеров, когда Антуан яростно работал бедрами, входя в него. - Тони, мать твою, давай, трахни меня, Тони, сволочь, еще... В эти моменты он всегда был Тони. Не "братец" в отчетливо ощущаемых кавычках, как когда они были одни, не "коммандер-супериор" образцовым тоном подчиненного в присутствии прочих. И Антуан почти с испугом признавался себе, что именно это имя ему нравится больше всего. Может быть, когда-нибудь ему и не нужно будет зваться никак по-другому, иногда думал он. Когда все закончится. Когда они вернутся домой. Конечно, у них будут обязательства - перед семьями, нужно будет жениться, заиметь наследника. Но это неважно, никто не отнимет у них то, что между ними. Они смогут быть вместе - всегда. А теперь, оказывается - уже отняли. Черт тебя возьми, Оливер. Почему все должно закончиться вот так? - Я получил всю информацию, которая необходима мне для выполнения моих обязанностей, брат-коммандер. В этом Антуан не сомневался. Оливер всегда был блестящим офицером - о, каким блестящим и безжалостным. Тогда, четыре года назад, когда Орден назначил ему в инфериоры этого тощего бледного птенца, который выглядел так, словно там у них, на севере, не хватало не только солнца, но и еды, Антуан злился. Злился до первого боя - пока не увидел его, перемазанного кровью и с обгорелыми ресницами, смеющегося, перекрикивая треск огня: - Ну что, дадим им новое небо и новую землю, брат? А потом он брал Оливера прямо в коридоре захваченного замка, почти не скрываясь от снующих мимо комбатантов - и впервые Антуан чувствовал себя так, словно здесь, в чужой земле, он был не один. Он был не один - все эти годы. И он был счастлив. А потом Оливер покинул его...
Люциус Малфой: Антуан вспомнил черный щиток маски на лице реформера, спокойный, размеренный голос, звучащий странно доверительно. - Не беспокойтесь, коммандер Мендоса. Ваш инфериор к вам вернется - это всего лишь небольшое, но необходимое вмешательство. - И, словно угадав, что Антуан собирается сказать, продолжил тем же безмятежным тоном. - Мы знаем о ваших особых отношениях. Будьте уверены, после реформации он будет удовлетворять вас... во всех смыслах. Конечно, в тот момент Антуан уже ничего не мог изменить, даже если бы хотел. И он вспоминал об этих словах, держался за них, находя в них надежду. Оливер вернется, вернется - и все будет по-прежнему. Ты не оставил мне выбора, Оливер. - Ты никогда не думал, Тони... иногда мне кажется, что мы - участники какой-то нелепой игры. Пешки - фигурки, которые двигают другие. И весь смысл того, что мы делаем - просто в том, чтобы заработать несколько очков для игроков. Перейти на другой уровень. И это никогда не закончится - будут только еще замки, еще греховники, а потом, когда тем, кто играет, наскучит и мы станем не нужны... мы сами не заметим, как исчезнем. И ничего нет - ничего того, во что мы верим - ни Повелителя, ни Великого Престола, ни печатей, и все придумано, и нас тоже нет... - Замолчи! - От пощечины голова Оливера мотнулась по подушке, светлые волосы рассыпались вокруг лица. На белой коже остался яркий отпечаток ладони, губы рассечены родовым кольцом Мендоса. - Это... это измена. - Если ты так говоришь, братец. Взгляд Оливера был лишен раскаяния, глаза сузились не в улыбке, а в обиде. - Никогда больше не повторяй этого. Но уже было слишком поздно. Ты все испортил, Оливер. Как ты мог? Зачем ты сказал все это? Потому что невозможно было сделать так, словно этих слов не было. Антуан отдал бы все за то, чтобы они не были сказаны - но это было невозможно. Он думал об этом, когда они врывались в очередной замок, и автомат был горячим под его рукой от выстрелов, и вокруг него падали его люди, и он знал, что составит очередное донесение, перечислив имена погибших, а к следующему наступлению ему пришлют новых людей, и чьи-то лица он даже не успеет запомнить. Он думал об этом, отдавая приказание засыпать яму с греховниками, некоторые из них были мертвы, некоторые нет. Он думал об этом, получая очередной приказ Ордена продвигаться вперед. А когда они оставались одни, и Оливер тянул его к себе, тощий, ломкий и огненно-жаркий, Антуан не мог не думать о разочаровании, мелькнувшем в серых глазах в тот момент. Как будто Оливер ждал от него чего-то другого, а Антуан обманул ожидания. Это было непереносимо. Все закончилось в тот день, когда, стоя у окна захваченного замка, он услышал во дворе: - Семья нечестивцев, коммандер-инфериор, что с ними делать? И знакомый острый, ледяной голос: - А что ты хочешь с ними сделать? Потренироваться в стрельбе? Хватит уже на сегодня мертвецов. Даже тогда Антуан еще пытался что-то изменить - сбежал вниз, от души врезал хлыстом по лицу идиоту-комбатанту, который с какой-то стати задал нелепый вопрос, и приказал расстрелять греховников. А потом наедине отчитывал Оливера: - Ты с ума сошел? Они могли быть шпионами. И в ответ было только пожатие плеч. - Вы действительно в это верите, брат-коммандер? Дело было не в том, во что он верил. Просто это было опасно. Сегодня они отпустили одну семью, завтра такая небрежность закончится предательством. Если они, элита, не будут добросовестны в выполнении своих обязанностей, то чего ожидать от комбатантов? И к чему могут привести эти настроения? Неспокойствие, пораженчество, бунт...
Люциус Малфой: Но правда была в том, что Антуан боялся не этого. Хуже всего было выражение в глазах Оливера. Словно где-то в душе он потерял к Антуану интерес. "Штаб Ордена Генералу-прим Августу де Сомме Довожу до Вашего сведения, что коммандер-инфериор Оливер Крейг О'Вернер повторно допустил сомнения в непогрешимости Ордена и целесообразности операций по зачистке, проводимых отрядом. Рекомендую произвести реформацию в ближайшее время..." Это было двадцать шесть дней назад. Двадцать четыре дня назад Оливера забрали. А теперь он вернулся. - Такое случается, коммандер. - Голос реформатора был словно журчащая вода, почти уютный, будто бы специально для того, чтобы контрастировать с должностью. - Нужно очень верить Повелителю и нашему делу, чтобы не испытывать сомнений. Здесь, на чужой земле, то, что мы делаем, порой может показаться бессмысленным. Но такие мысли нужно подавлять прежде, чем они нанесут вред. Мы только слегка подправим вашего инфериора. О'Вернер отличный солдат, вы сами это сказали. Вам будет удобно воевать рядом с ним. Удобно... сейчас Антуан почти не сомневался в этом. И почти не мог смотреть на Оливера - нового Оливера. Он отвернулся, скользя взглядом по столу. Карты, перчатки, хлыст, кувшин вина. Вино было гадкое, местное, приторное и густое, как сироп. Когда-то Оливер говорил, что нечестивцев можно уже наказывать за одно такое вино - и они с Антуаном всегда упражнялись в остроумии, описывая, насколько дрянным был тот или иной сорт. Все двадцать четыре дня Антуан пил слишком много - в надежде заснуть, уронив голову на стол, пусть даже просыпаться придется с чудовищной головной болью. Это было лучше, чем лежать в темноте и думать. - Хотите вина, брат-инфериор? Конечно, трудно представить что-то более мерзкое, но это единственное, что у нас есть. - Благодарю вас. Руки Антуана не дрожали, когда он наполнял бокал. Протянул его - почувствовал, как его пальцев коснулись другие - и ощутил тепло руки даже сквозь кожу перчаток. Оливер, что ты делаешь со мной, Оливер. Мой брат, мой друг, мой незаменимый... Он смотрел, как Оливер подносит бокал к губам - увидел, как тот поморщился, проглотив вино - и от этого знакомого выражения, мелькнувшего на ледяном лице, захлестнула боль. Как раньше они понимали друг друга - с одного слова, с полувзгляда. Как они постоянно сознавали близость друг друга - всегда, даже во время совещания, даже во время молитвы - так, что порой казалось, они не дождутся того, чтобы остаться наедине. И их тела врезались друг в друга в страсти, которая была почти поединком. И тогда не было ни прошлого, ни будущего - только они двое, и губы Оливера, накрывающие его рот, и руки Оливера, вплетающиеся в его волосы. Все это Антуан потерял. Он потерял того Оливера. А этот Оливер был лишь оболочкой. Когда-то Антуану казалось столь невыносимым видеть разочарование в его глазах, что он предпочел видеть в них пустоту. Что ж, с этим ему придется жить. И все же, все же - это лицо, эти хрупкие кисти рук, то, как он проводит языком по губам - это тоже был Оливер. - Брат-коммандер? - Да? - Вы хотите, чтобы я приступил к выполнению определенной части своих обязанностей прямо сейчас? На несколько секунд, все еще переживая свое разочарование, Антуан не осознал вопрос. А потом почувствовал, как в груди у него что-то сжалось. Он вскинул глаза - встретил недрогнувший взгляд из-под бледных ресниц. - Что именно вы подразумеваете под своими обязанностями, брат-инфериор? Впрочем, он знал ответ на этот вопрос. - Служить Великому Престолу во имя Повелителя. Уничтожать врагов веры и нечистых духом. Выполнять приказы Ордена. Служить вам, брат-коммандер. Антуан прикрыл глаза, вслушиваясь в звучание слов. - Я готов служить вам, брат-коммандер. Реформатор не обманул его. Ему действительно будет удобно. - Тогда... послужите мне. Он увидел, как Оливер чуть кивнул - не глядя поставил бокал на подоконник - а потом скользнул вниз, на колени перед Антуаном. Все должно было быть не так! В первый миг он отпрянул, словно защищаясь от опасности. Они так никогда этого не делали. Оливер никогда не становился перед ним на колени. Он раздвигал для Антуана ноги, потому что хотел этого, а не потому, что так требовалось по должности. Но теперь все было по-другому. Антуан вспомнил яростную безжалостную улыбку в серых глазах, и чуть охрипший голос, и их смех, их шутки, их близость, их понимание, и - "Тони, сволочь"... Этого уже не будет. Гнев накатил волной, и Антуану вдруг захотелось ударить, причинить боль. За то, что Оливер изменился, за то, что позволил сделать это с собой. Пальцы слепо нашарили хлыст, рука взметнулась для удара.
LemonTree: Люциус Малфой пишет: цитатаОн раздвигал для Антуана ноги, потому что хотел этого, а не потому, что так требовалось по должности. (хихикает) Ну у них там и должности.
Люциус Малфой: Но прикосновение тонкой кожи перчаток к его напряженному члену заставило вздрогнуть. Тело Антуана жило своей жизнью, в отличии от разума, полного сомнений и сожаления. И тело его знало, что хочет. Не сожалело ни о чем. Горячий рот обнял его член, и Антуан почувствовал, как наслаждение прогибает ему спину, жаром прокатывается по венам - сжал зубы, сдерживая стон. Оливер. Я так ждал тебя... я скучал по тебе... и ты вернулся. Нет, он не вернулся, но сейчас Антуан не хотел думать об этом. Не мог сожалеть. Только этот обжигающий рот, который вбирал его член, имел для него значение. И умелые пальцы, ласкающие мошонку, заставляя Антуана кусать губы, чтобы не вскрикивать от наслаждения. Да, теперь все будет по-другому. Но кто сказал, что будет хуже? Эта мысль обожгла Антуана, показалась в первый момент шокирующей. А потом он вдруг понял - поверил. Пусть будет так. Именно это и будет правильным. Он не ошибся, отправив Оливера на реформацию. Он выполнил свой долг - долг командира. И его награда - вот она, этот человек на коленях перед ним. Его Оливер. Он кончит в этот высокомерный рот - а потом, чуть отдохнув, прикажет Оливеру наклониться над столом - и возьмет его, и его анус будет жарким и тесным, и их тела узнают друг друга. И еще - Антуан сможет делать другие вещи, о которых раньше он даже не думал. Например, сможет увидеть, какие следы оставит этот хлыст на узкой спине его инфериора. И Оливер позволит ему это - потому что в нем заложено подчиняться приказам. И если Антуан захочет... он научит его, научит произносить "Тони" этим срывающимся от возбуждения голосом - так, как раньше. Все будет. Он сделал правильный выбор. КОНЕЦ
Mura: Печальная история.
Ferry: Хм... Кажется я знаю, за что я буду голосовать... Автору - респект.
somebody: ... классно. почему-то у меня в голове ассоциации смесью Замятинского "Мы" в подчинении, и "Гипериона"... даже "Эндимиона" в идее борьбы за религию. доведенной до абсурда борьбы)
LemonTree: Леночок Соглашусь. Вообще, непонятно, чем занимаются бравые бойцы педерастических отрядов, в свободное от бурного секса, конечно, время. Непрописана как-то идеология борьбы. А хотелось бы. Иначе смотрится дешевой порнушкой... somebody ... и вот в этом коренное и базовое отличие от Гипериона&Эндимиона, и прочего в том же роде. ИМХО. Язык, впрочем, у афтара подвешен, и слова он складывать умеет как надо.
Леночок: LemonTree пишет: цитатабравые бойцы педерастических отрядов
night visitant: somebody пишет: цитатапочему-то у меня в голове ассоциации смесью Замятинского "Мы" в подчинении У меня те же ассоциации. И то же чуство безнадежной усталости, как и после "Мы". Жутко. Гадко. Почему люди так часто отказываются от того, что дорого, живо, что имеет смысл, заменяют это все пустотой, искусственностью, нормой, долгом, насилием, да чем угодно? И, потом, за это еще кому-нибудь мстят. Ох, большое спасибо автору.
Ferdinando: Забавно... но подобное уже встречалось.
Viorteya-tor: Безнадежно как-то. А жаль.
Girra: Потрясающий великолепный фик! Тема самооправдания всегда очень актуальна и интересна. Человек оправдывает себя всегда (практически без исключений) и, даже испытывая чувство вины, считает, что кто-то его довел до жизни такой и спровоцировал поступок (или мысли), о которых сейчас приходится жалеть. Как Антуан ненавидел Оливера за то, что тот заставил произнести его эти слова. Ненавидел не за неблагонадежность, не за сомнения и неверие, а лишь за реакцию, которую все это вызвало в нем, Антуане и последствия этой реакции. Вот этого он ему действительно не мог Оливеру простить, поэтому и будущего их отношения не имеют. Антуан либо просто не сможет видеть бывшего возлюбленного, либо будет его "учить" на Оливера, что абсолютно невозможно, поскольку Оливера он любил именно за непокорность, самость и непохожесть - с новым Оливером ничего не получится. А значит, остается только мстить - тому, кто лишил Антуана единственного что либо значащего для него человека. Мстить Оливеру, и мучить, мучить, мучить. Грустно, конечно, но никакого счастливого конца здесь просто быть не может - ни для Антуана, ни для Оливера.
Леночок: Знаю, что разойдусь в мнении с многими, но мне совершенно не пронравилось. Просто злит, когда Злу придают романтический флер. Ах, порох, ах запах крови! Как они пьянят, как зовут потрахаться! Бесит и то, что Оливер, убийца, который ничем не лучше СС-овцев, вырисовывается автором как положительный персонаж. Ну да, он же там что-то сказал, позволил себе чуть-чуть усомниться, а что он до этого (и после тоже) семьи сотнями уничтожал - эт не важно. Романтика, блин. Мне напомнило эпизод, произошедший в детском саду. Одна девочка сказала, что Гитлер был совсем незлой. Почему? А у него жена умела по-русски говорить. Так и тут, что-то очень близкое по духу.
somebody: LemonTree мдам. но тут похоже жанр можно установить как пвп => афтор не собирался чего-то особого двигать) Леночок есть что-то общее у такого стиля написания с... массовой такой литературой, которая вначале оставляет впечатление.. но потом... ИМХО никак( но *по мойм ИМХастым наблюдениям* на форумах *да и везде* люди оч любят трах, особ жесткий * я эт тож читаю.... )))*
Леночок: somebody пишет: цитатана форумах *да и везде* люди оч любят трах, особ жесткий * я эт тож читаю.... А я вот не люблю порнушку, но не это главное. Главное, что мне не нравится в очень многих текстах - когда показывают убийц благородными, интересными, загадочными и непонятыми, а тех, кто противостоит Злу, объявляют посредственными, скучными и банальными.
Assida: Поруншка она и есть порнушка. Впрочем, к первой картинки подходит.
Автор номер 8: Mura Угу, печальная. Я ее такой и пыталась сделать. Ferry Спасибо!!! Мне очень-очень приятно! somebody Спасибо за первый коммент Резкое "прозрение" ко второму удивляет, ну да ладно. Viorteya-tor Спасибо! К сожалению, там только безнадежно и получается. Girra Спасибо!!! У меня просто слов нет! LemonTree Судя по тому, как LemonTree развлекается, у нее на этом конкурсе ничего не лежит цитатаВообще, непонятно, чем занимаются бравые бойцы педерастических отрядов, в свободное от бурного секса, конечно, время. Есть такое. Критика принимается Леночок Мне кажется, вы не совсем поняли. Вам не приходило в голову, что позиция героя и позиция автора могут не совпадать? Постморите на картинку, как так все красиво и "готично" - и посмотрите, какую неприязнь у вас вызвали герои фика. Коротко говоря, может быть, это частично message автора - что не все, что выглядит красиво и романтично, на самом деле хорошо? Попробуйте посмотреть на фик под этим углом (я не предлагаю вам его перечитывать ). Ferdinando Наверное, вы правы. Могла сделать лучше. Assida Я дисциплинированный человек, старалась, чтобы подходила
Леночок: Автор номер 8 пишет: цитатаКоротко говоря, может быть, это частично message автора - что не все, что выглядит красиво и романтично, на самом деле хорошо Если это и так, увы, ваш месседж зарыт так основательно, что и не докопаешься. По-вашему, выходит, если бы не поступок Антуана, всё было бы и дальше прекрасно и замечательно: два бравых бойца педерастического отряда (с) продолжали б сношаться на развалинах сожжённых ими же замков и городов. Автор номер 8 пишет: цитатаВам не приходило в голову, что позиция героя и позиция автора могут не совпадать? Нет, что вы, я только вчера букварь закончила. Все эти "хрупкие запястья" и прочие эпитеты - что это, если не любование персонажем? Отношение автора - вещь, которую фиг спрячешь. Да, вы в конце осуждаете Антуана, и что? Осуждаете лишь за то, что он любовь променял на власть. А то, что оба они бездушные убийцы? Так, мелочь, фоновый рисунок?
LemonTree: Автор номер 8 пишет: цитатаСудя по тому, как LemonTree развлекается, у нее на этом конкурсе ничего не лежит Судя по тому, как я развлекаюсь, на этом конкурсе лежит просто бездна смешных произведений.
Автор номер 8: Ferdinando Да и я о том же. Надо было побольше подумать. Yavach За позитив - спасибо! Негатив - не могу не признать. Эта вещь - не совсем то, что я обычно пишу. Пробовала что-то немножко другое, но когда "не свое", то это всегда приводит к некоторой безликости. Леночок Вы не злитесь, пожалуйста, я понимаю, что у вас фик раздражение вызвал, но нам-то с вами еще после конкурса, возможно, общаться цитатаЕсли это и так, увы, ваш месседж зарыт так основательно, что и не докопаешься. Вы действительно полагаете, что автор считает, будто массовые убийства мирных жителей по религиозным мотивам - это не помеха на пути к тому, чтобы любоваться героями? цитатаВсе эти "хрупкие запястья" и прочие эпитеты - что это, если не любование персонажем? А нужно отрицательных персонажей описывать так, чтобы это было видно. Чтобы положительные герои "бледнели от гнева", а отрицательные - "зеленели от злости"? цитатаА то, что оба они бездушные убийцы? Мне казалось, это в доказательствах не нуждается. Аффтар Про самоиронию - согласна. цитатаЕсли уж писать про кровушку, хлысты и "Да, мой коммандер", то со смаком, то уж подчеркивать эту неискоренимую брутальность, эту "классику". И это тоже хорошая идея цитатаГде же скережет наручников, подземелье-пыточная, потрет Фюрера на стене, где разорванные анусы? Сдается мне, Аффтар знает, где разорванные анусы LemonTree цитатаСудя по тому, как я развлекаюсь, на этом конкурсе лежит просто бездна смешных произведений Смех продлевает жизнь. Рада внести вклад в это хорошее дело
Аффтар: Автор номер 8 пишет: цитатаСдается мне, Аффтар знает, где разорванные анусы Боже мой, какие намеки...
Леночок: Автор номер 8 пишет: цитатанам-то с вами еще после конкурса, возможно, общаться Здравая мысль! Поэтому предлагаю прекратить дискуссию.
Автор номер 8: somebody Извиняться не надо Это же ваше мнение! Мне интересен и позитив, и негатив от читателей (хотя позитив, конечно, приятнее ) Я просто по личным причинам очень дергаюсь, когда резко меняют свою точку зрения. Но мне кажется, теперь я поняла, что вы хотели сказать. Леночок цитатаПоэтому предлагаю прекратить дискуссию Я за
somebody: Автор номер 8 я рада. ну.. так вышло) ну не умею я формулировать мыслю)
somebody: Автор номер 8 это было не прозрение) оно так сначала подумалось, но... у меня действительно вначале было ощущение осадка тех книг, но жанр тут все-атки именно пвп) а оно именно трах, я читала с удовольствием *как и Лукьяненко, которого отношу к массовой литературе* Я, так скажем, разрываюсь между нелюбовью к траху и насилию, вуарьеристким и садистким интересом, общественным мнением... *ээээ.... кажется, я перепутала кабинет)* В общем, я не могу отказаться не от первого, ни от второго отзыва. Т.к. оба - правда. И, в целом, мне понравилось. Если приведу мысли в порядок *и оно будет надо* - разясню подробнее) Могу извиниться, если допустила грубость, - извините) .....
Ferdinando: Автор номер 8, welcome. Но дело не в описании, а в теме - она часто встречается.
Yavach: Как было отмечено : "Язык, впрочем, у афтара подвешен, и слова он складывать умеет как надо." Сюжет,описания и прочее(что имеется, а я не упомянула)- без нареканий. Но мне не нравятся такие вещи, может потому, что их в напечатанном или вирт виде- тьма: они безлики, стандартны, и даже уже утратили свою основную задачу:) "возбудителя". Впрочем, эта весчь по всем параметрам отвечает конкурсной картинке- за что автору респект.:)
Аффтар: Гм. Ну что сказать... Стандартная порнушка "в бордовых тонах". Идеологичнский налет не раздражает, бесит то, что вещь полностью и бесповоротно лишена самоиронии. Если уж писать про кровушку, хлысты и "Да, мой коммандер", то со смаком, то уж подчеркивать эту неискоренимую брутальность, эту "классику". Где же скережет наручников, подземелье-пыточная, потрет Фюрера на стене, где разорванные анусы? Такие вещи, ИМХО, надо писать на грани фола, с вызовом. ИМХО, тут должно быть яркое цитирование - а то кажется, что всё просто тихонечно поперто. Из-за этого фик кажется недоделанным и безликим.
LemonTree: Аффтар пишет: цитатаГде же скережет наручников, подземелье-пыточная, потрет Фюрера на стене, где разорванные анусы? (Ржот, катаясь по полу). А я и смотрю - чего-то не хватает...
April: Спасибо автору за прекрасный рассказ, один из лучших, на мой взгляд (если не лучший). А что касается упреков в романтизации, идеализации и т.д.... Видение ситуации дано глазами Антуана, персонажа заведомо отрицательного, т.ч. message автора абсолютно прозрачен, и просто удивительно, что это нужно кому-то разжевывать.
Леночок: Автор номер 8 April пишет: цитатаи просто удивительно, что это нужно кому-то разжевывать А вам не приходило в голову, что ваше мнение не есть единственно возможное, и объективного мнения не существует в принципе? Вам фик понравился, получили удовольствие - могу только за вас порадоваться. А мне оставьте право составить собственное мнение. Ни ваши, ни чьи другие "разжёвывания" мне не требуются.
Автор номер 8: somebody night visitant Спасибо большущее за такой замечательный отзыв! И спасибо за то, что вы увидели в этом фике то, что я пыталась сказать! цитатаУ меня те же ассоциации. И то же чуство безнадежной усталости, как и после "Мы". Я "Мы" давно уже так читала, но, наверное, на подсознательном уровне что-то осталось, потому что мне как-то эта тема интересна, в разных интерпретациях - тоталитарное государство vs. нормальные человеческие чувства. цитатаПочему люди так часто отказываются от того, что дорого, живо, что имеет смысл, заменяют это все пустотой, искусственностью, нормой, долгом, насилием, да чем угодно? И, потом, за это еще кому-нибудь мстят. Спасибо!!! Это настолько здорово сказано, что лучше и не скажешь! April Спасибо огромнейшее за отзыв и за то, что вам понравился фик!!! цитатаВидение ситуации дано глазами Антуана, персонажа заведомо отрицательного, т.ч. message автора абсолютно прозрачен Спасибо!!! Для меня очень важно это было услышать! Я уже начала бояться, что у меня совсем не получилось сказать то, что я хотела. IraA Спасибо!!! Очень-очень приятно было это услышать! цитатаОсобой романтизации своих героев автором я не заметила - Антуан сам себя (и свои чувства) романтизирует. Он из таких людей, кто абсолютно искренне уверен, что все делает правильно, а виноваты только другие. Меня такие люди очень пугают, и я не знаю, что с ними должно произойти, чтобы они изменились.
Gen: Автор номер 8 Сильно. Присоединяюсь ко всем комплиментам.
Автор номер 8: Gen Спасибо большущее!!!
Sh@dow: Автор номер 8 После всего, что было сказано выше, трудно что-то еще добавить... В целом, мне фик понравился и даже очень. Можно упрекат вас в банальности и недораскрытости сюжета, но, имхо, не стоит. Потому что своей цели вы достигли - вышло приличное (если такое определение можно употребить здесь ) пвп, легко читающееся и даже заставляющее задуматься не о хорошем трахе, как смысле жизни Антуана, а о *превратностях бытия* (как бы странно это не звучало). И еще, повторюсь, возможно, но взирая на все это со своей скромной читательской позиции, замечу, что фик замечательно вписывается в картинку. Так что - респект за доставленное удовольствие.
Автор номер 8: Sh@dow Спасибо огромное за замечательный отзыв!!! Я ужасно рада, что вам понравилось! цитатаПотому что своей цели вы достигли - вышло приличное (если такое определение можно употребить здесь ) пвп, легко читающееся и даже заставляющее задуматься не о хорошем трахе, как смысле жизни Антуана, а о *превратностях бытия* (как бы странно это не звучало). Спасибо!!! Мне так важно и приятно это слышать! Это именно то, что я и пыталась сделать. Я люблю писать порнушку, но мне всегда хочется, чтобы там было еще что-то. Я так рада, если это получилось. цитатазамечу, что фик замечательно вписывается в картинку Я старалась! Спасибо!!!
IraA: Рассказ прочитала на одном дыхании. Понравилось. Антуан с Оливером не ангелы с крыльями, но идея от этого не страдает. Своя извращенная система ценностей есть и у отрицательных героев. И на мой взгляд, автор прекрасно это передал. Особой романтизации своих героев автором я не заметила - Антуан сам себя (и свои чувства) романтизирует.
полная версия страницы